Интервью заслуженного тренера России по конному спорту Бориса Кузьмина

– Борис Сергеевич, почему в России как-то очень редко и немного стыдливо употребляется выражение олимпийский конный спорт. Как у нас вообще обстоит ситуация с предстоящей Олимпиадой? Мы к ней, видимо, не готовы?
– Ну почему же, у нас есть два человека, которые будут выступать в троеборье и в конкуре на Олимпийских играх. Кстати, я могу вам сказать, что в Global Tour в Дохе – самом престижном турнире выступал Владимир Туганов. Он остался девятым в компании из пятидесяти лучших спортсменов мира. Туда попадают и прыгают только по особым приглашениям для всех сильнейших, и он там стал девятым. До этого в пятизвёздочном турнире он был третьим. Так что отдельные положительные результаты присутствуют.

— А если говорить, не об отдельных результатах, а об общих тенденциях развития спорта. Кажется, они весьма и весьма плачевны.
– Вы знаете, при том финансировании, которое имеет конный спорт на сегодняшний день, я не знаю, как мы ещё выживаем. С такими деньгами мы ещё долго будем мечтать об Олимпийских играх, чтобы, условно говоря, ехать командой или бороться с ведущими странами. Это всё тяжело. Нужны приличные вливания. Что такое, условно говоря, 60 тысяч долларов на юношей, детей, взрослых на весь год, чтобы эти деньги использовались для выездов за границу. У нас одна коневозка стоит, если поехать до Европы и назад, около 20 тысяч долларов. Это смешно, понимаете. О каких медалях может идти речь? А ведь конный спорт – один из самых медалеёмких олимпийских видов. У нас шесть медалей разыгрывается в командном и личном зачётах по трём олимпийским видам.

– То есть дело в недостаточном финансировании?
— Наш конный спорт в министерстве спорта обслуживается по самой низшей категории, потому что мы медалей не завоёвываем на Олимпийских играх, чемпионатах мира и Европы. А если ничего не вкладывать, то мы никогда ничего и не добьёмся. Замкнутый круг получается: вы не показываете результата – денег не получите, а если мы денег не получим, то и результата не будет.

– Во многих видах спорта получается такой замкнутый порочный круг, который невероятно сложно разорвать. Как же ваша федерация выходит их положения, откуда берутся деньги?
– Вот, например, Владимир Туганов чтобы участвовать в соревнованиях Global Tour был вынужден купить абонемент за 300 тысяч евро. Это надо только купить, чтобы получить право выступления на этом турнире. Покупает грин-кард и участвует. Понятно, что там часть денег окупается: перелёты, приём – это всё бесплатно. Хорошо, что Владимир состоятельный человек, и он может себе это позволить, но остальные-то не могут. А сейчас детей надо было вывозить в Австрию на трёхнедельный турнир, приходилось собирать деньги с родителей. Каждый вносит определённую плату за коневозку, за участие. У федерации есть только какие-то гроши. Если мы и наскребём какие-то деньги, то их хватит только разве что на коневозку. А нам нужно вывезти восемь-девять человек, которые должны получить лицензию, потом участвовать в чемпионате Европы, а потом через год юношеские Олимпийские игры. И чего мы добьёмся с таким подходом? А если мы не будем растить наше молодое поколение, готовить, закалять его в борьбе на международных соревнованиях, то о чём мы будем говорить дальше. Сейчас уйдут Тугановы, Симонии, Багдасарьяны, и дальше может наступить полный провал. Нет людей. Остались только те, у кого родители имеют деньги, которые могут позволить себе платить за спорт, а остальные же не могут себе этого позволить.

– Какие же есть пути спасения, способы разорвать этот замкнутый круг?
– Нужен человек в правительстве, который был бы заинтересован в том, чтобы какая-то часть денег пошла на развитие конного спорта в целом. Тогда была бы совсем другая ситуация. Вот, например, как биатлон. Хорошо, у них сумасшедшие спонсорские контракты, но у нас-то этого нет. И пока это никто не сдвинет с мёртвой точки, ничего не изменится. А мы, простые смертные, ходим, пишем в министерство, просим, чтобы увеличили финансирование, а они нас посылают подальше. И пока медалей не будет, мы в таком положении и останемся. Мы, конечно, стараемся, мы – это те, кто любят конный спорт, заинтересованы в его развитии. Но, к сожалению, мы не боги, и мы не можем сделать что-то сверхъестественное, мы стараемся вывозить детей, беседовать с родителями, чтобы они вкладывали в развитие. Но у нас нет масштабного меценатства и спонсорства. Есть отдельные люди, которые помогают в развитии конного спорта, но их крайне мало. Что такое для России пять человек? Это ничего, по большому счёту.

– А есть ли какая-то положительная динамика? Становится ли таких людей, готовых отдавать деньги в конный спорт, больше?
– Кто-то приходит, кто-то, наоборот отказывается, так примерно и остаётся на уровне пяти-шести человек, больше нет, к сожалению.